​

                                           Принцесса

                                         Вячеслав Козлов

​

– Пойдемте,  принцесса. Пора. Народ ждет Вас – визирь наклонился в поклоне, жестом приглашая принцессу выйти.

– Хорошо. Подожди меня, мой маленький Тао – она потрепала рукой его курчавые волосы.

​

– Я буду слушать тебя здесь – ответил Тао.

Легкими шагами меж крупных бутонов, которые, казалось, покачивались в такт ее движениям, принцесса Милуоки вышла из тени могучего дуба и оказалась на краю каменного обрыва. Вслед за ней вышел и визирь. Два огромных орла в праздничных перьях по правую и левую руку разом подняли крылья, и по всей долине, что лежала у ног принцессы, пробежала волна приветствия и восхищения. Ветер стих, птицы замолкли. Воцарилась полная тишина.

 

– Дорогие сограждане, – начал  визирь – вот и настал день, когда принцесса покидает нас. Мы все собрались здесь сегодня, оставив наши дела, наши семьи, покинув наши планеты, чтобы проститься с ней, чтобы отдать ей наши добрые мысли. Все мы знаем, какое трудное решение она приняла, чтобы спасти всех нас, и как тяжело ей будет, какие опасности подстерегают ее на этом нелегком пути. И мы знаем, что она сделает все возможное, чтобы наш мир стал еще краше и счастливее, чтобы наш мир не погиб.

 

Визирь отступил, и принцесса осталась одна. Ее легкая хрупкая фигура стояла на вершине могучей скалы перед огромным множеством людей, заполнивших долину. Она подняла руки, будто охватывала всю долину и всех людей. Ветер приподнял ее тонкую накидку, словно крылья за спиной.

 

– Вот сегодня и перед всеми нами встала преграда. Чтобы не погибнуть, мы должны изменить самую свою основу, самый корень, а корень находится во мне. Поэтому я и отправляюсь в путь.

 

– Но как же можно изменить самое себя? Я всегда считал, что это невозможно.

– Да, в нашем мире это невозможно – принцесса наклонила большой желтый бутон и отпила несколько глотков – о, Тао, какой ты молодец, ты все-таки сделал это, как вкусно!

– Это Вы научили меня, дорогая принцесса.

– В нашем мире это невозможно, именно потому, что у нас нет трудностей, и мы все знаем и видим. Для этого существует другой мир, который называется ЯРМЕЗ.

– Я никогда не видел такого мира.

– Его никто не видел. Он отделен от всех миров и создан специально…

– Специально для изменения себя?

– Ты знаешь, я не могу сказать, для чего он создан. Я сама не знаю. Это тайна.

– Тайна? Что такое тайна?

– Тайна – это когда ты не видишь чего-то.

– Это тебе рассказал тот человек?

 

– Да. Никто не знает, откуда он пришел. Он сказал, что наши проблемы скоро кончатся. Он сказал, что вся наша вселенная обновляется. Сейчас очень многие миры переживают проблемы, потому что пришло время. Все когда-то кончается, все когда-то умирает. В новой вселенной не будет смерти. Но чтобы попасть в новую вселенную, надо изменить себя. Поэтому я иду.

Принцесса подобрала свою воздушную накидку и, сделав приглашающий жест рукой, легко взмыла ввысь. Тао последовал за ней.

 

– Посмотри, рощи уже не такие зеленые, как раньше, горы стали какие-то маленькие, как будто высохли, океан, ты видишь, он будто съежился. А наша любимая планета Верес, где мы так любили гулять. Вот она, посмотри, она уже не блестит радугами, как раньше. Помнишь, какими строгими были эти каньоны, как они радовались и свистели нам ветром, когда мы летали вдоль по ним.

Принцесса увеличила свое тело, и планеты и звездные россыпи, словно отдельные атомы, сложились в лепестки огромного цветка. Увлекая за собой Тао, принцесса поднялась над цветком и опустилась на мягкую траву.

– Вот и здесь то же самое. Весь наш мир идет к своему концу.

– Но это не правильно, этого не должно быть.

– Да, но наша вселенная имеет такое свойство, все рано или поздно умирает.

– И это никак нельзя исправить?

– Этот человек хочет исправить. Но каждый мир должен изменить себя, чтобы войти в новую вселенную. А это очень трудно.

– И надо идти в тот мир?

– Да. Тот мир очень грязный. Он полон страха и лжи.

– Что такое ложь?

– Ложь это когда человек говорит то, чего нет.

– Но как это может быть, ведь все видят, что это есть?

– В том мире люди не видят. Если кто-то говорит, что этого нет, то все так и думают. По этой же причине там властвует страх. Люди не видят будущего и не знают, что произойдет, поэтому они постоянно пребывают в сильном волнении. Кроме того, они страдают от болезней. Они не могут летать, и вынуждены ходить по поверхности своей планеты или пользоваться для перемещения громоздкими машинами. Чтобы добыть себе пищу, они должны тяжело работать, но пищи все равно не хватает. Они мучаются, когда рождаются, мучаются при жизни и мучаются, когда умирают. А потом они вновь должны рождаться.

– И ты хочешь идти в тот ужасный мир? Но ведь это хуже смерти! Я бы ни за что не согласился. Надеюсь, ты скоро вернешься обратно.

– Это не известно. Дело в том, что когда я окажусь там, я буду такой же слепой как все те люди. Как сказал мне этот человек, я даже не буду помнить, кто я и откуда. Только в полном неведении можно изменить себя. Поэтому это очень трудно. Изменить себя это самая трудная задача. Ты легко можешь создать мириады живых существ, воспитать их, построить им цивилизацию и позволить им развиваться. Но изменить себя самого не может никто. Ведь ты все видишь и знаешь исход любого дела. Поэтому у тебя нет никаких сомнений, нет никаких трудных задач. Изменить себя можно лишь в трудностях. Это очень тяжело. Это можно сделать только когда ты ничего не видишь и ничего не знаешь. Так сказал этот человек. Моя память будет полностью стерта. И только тоненькая золотая ниточка будет связывать меня с моим миром. Но даже ее я не буду видеть.

 

– Как же ты решилась на такой подвиг?

– Другого выхода нет. Поначалу, когда он рассказал мне все это, я очень боялась. Ведь я не вижу, чем все это закончится. Но когда я увидела, что нашему миру грозит гибель, я решилась. Если я не сделаю этого, мы не сможем войти в новую вселенную.

– Ты делаешь это для нас? А вдруг ты никогда не вернешься! И каким образом ты будешь изменять себя, ничего не зная и не видя?

– Таких, как я, будет много. Но самое главное, этот человек тоже идет туда. Он будет вести нас, когда мы найдем его там. Он совершает еще больший подвиг. Ну вот, пора, мой милый Тао. Тебе не придется долго ждать. В том мире время совсем другое.

Принцесса как крылом накрыла голову Тао своей легкой сиреневой накидкой и медленно растаяла.

​

 

...Резкий телефонный звонок заставил Верку вздрогнуть и проснуться. Сигарета в тарелке давно превратилась в пепел. Во рту пересохло, но пива нигде больше не было. Верка встала и, не обращая внимания на грохочущий телефон, налила воды в чайник и включила газ.

​

– Кого еще черт принес! – она сняла трубку.

– Верка, ты что спишь что ли?

– А, Крылова, тебе чего?

– Слушай, подруга, одолжи сотню до получки, а то у меня совсем кранты.

– С чего это? Мне самой не хватает.

– Да брось, не жмись, а я тебе наколку дам.

– Какую еще наколку? – Верка достала из пачки последнюю сигарету и свободной рукой зажгла спичку от газа.

– Твой-то не вернулся к тебе?

– Вернется он, держи карман. А тебе-то что?

– Знаю одно местечко, где мужиков навалом. Да все культурные. О всяких высших материях разговаривают.

– Что еще за местечко?

– Сотню-то дашь?

– Ну ладно.

– Китаец один такую штуку выдумал. Говорят, очень здоровью помогает. Гимнастика и разговоры всякие умные.

​

– Ой, у меня чайник кипит. Заходи.

Верка бросила трубку и выключила газ.

 – она выпустила дым и в горле у нее как-то защекотало, как будто где-то глубоко внутри зазвенела тоненькая золотая струнка.

​

------------------------------------------------------------------------------------------

​

Первый шаг

 ВЯЧЕСЛАВ КОЗЛОВ  

​

Теплый ветер ласково поглаживал стебли бамбука на склоне горы перед убогой хижиной с соломенной крышей, которая уже давно забыла запах дыма из очага. На ветхой циновке, брошенной прямо на.траву перед входом, будто каменное изваяние сидел Цзы У в позе «Пять середин направлены в небо». Его ладони, стопы и макушка смотрели в зенит уже несколько дней. Его глаза были открыты. Цзы У созерцал. Он уже достиг той степени, когда можно было не закрывать глаз, глядя на мир, как на нарисованную картинку, которая никак тебя не касается.

Хижина ютилась на небольшой площадке, стиснутой с трех сторон обрывистыми скалами. Перед взором монаха простиралось длинное ущелье под зеленым покрывалом с редкими заплатами коричневых и серых каменных глыб. А из ущелья взгляд улетал к самому горизонту в мглистую даль. Местами осень слегка коснулась холмов желтой кистью, словно седина черной бороды отшельника, одиноко сидевшего под чистым высоким голубым небом с редко разбросанными белыми облаками.

Цзи У ощущал единство и полную гармонию с этим миром он был дома, он был частью этого мира, и мир был частью его.

Цзи У сидел неподвижно. Это было недеяние. Этому учил его учитель Му. Недеяние не означает ничего неделанье. Так говорил учитель. Это означает неучастие. Ни в чем.

Мысли Цзы У остановились, но пару дней назад одна все же проникла в его сознание: «Я готов помочь людям познать истину». Она плавно прилетела словно журавль, неторопливо машущий крыльями, и так же спокойно исчезла. Цзы У посмотрел на неё и отпустил. Он понял, что эту мысль послал ему учитель Му.

Цзи У увидел, что еще несколько мыслей кружатся около него. Люди находятся за сотни километров от его уединенной обители. Ему не добраться до них. У него нет ни транспорта, ни денег, ни связи с ними. Но Цзи У не впустил в себя эти мысли. Он продолжал созерцание, устремив неподвижный взгляд в просторы меж зелёных холмов.

​

Четыре года назад учитель Му отметил необычайное рвение, которое выказал Цзи У в послушании. Было ли это перетаскивание тяжелых острых камней для строительства монастыря, было ли это соблюдение поста, было ли это воздержание от всех слабостей человеческих – во всём он был первым. И тогда учитель сказал, что Цзи У пришёл для больших дел, но для этого надо подняться еще выше, надо научиться проходить сквозь стены. Цзи У был готов на всё. Он подошёл к каменной стене храма и направил на неё свой лоб. Но не эти стены имел в виду мастер. Надо не замечать препятствий внутри себя. Надо изжить свои пороки: страх, зависть, гордыню. Эти стены покрепче каменных. Но если их пройдешь, то сможешь изменить мир.

И Цзи У ушел в уединение. Каждый день его жизни теперь был посвящен борьбе внутри себя. И он побеждал. Он победил муки одиночества, победил голод, победил страх самой смерти. Он достиг величайшего спокойствия души, и теперь ничто не могло его поколебать.

Даже нарастающий рокот, превратившийся в сильный шум, а потом – в оглушительный рёв, не смог вывести Цзи У из созерцания. Стебли бамбука встрепенулись, закачались и наклонились к земле. Трава пала ниц и затрепетала перед огромной черной машиной, словно дракон спустившейся с неба прямо перед сидящим отшельником. Из чрева монстра выпрыгнули три человека в черной одежде и, придерживая руками пилотки, подбежали к Цзи У. Один из них начал что-то кричать и делать руками непонятные жесты, указывая то на Цзи У, то на черного дракона. Видя, что монах не отвечает, он посмотрел в его мягкие улыбающиеся глаза, помахал рукой перед его лицом, и, не увидев реакции, сделал жест двум другим, которые подхватили Цзи У под мышки и внесли внутрь грохочущего механизма.

Цзи У не считал время. Он помнил, что передал свою судьбу в руки Будды. Это случилось после того, как учитель ударил его палкой. Учитель никогда никого не бил. В худшем случае, когда послушник уже никуда не годился, он выгонял его из монастыря. Но Цзи У он ударил палкой.

Цзи У пришел в монастырь в отчаянии. Жизнь для него была закончена, но он слышал, что самоубийство это большой грех, поэтому он пришел в монастырь, так как в миру ему места не было, в миру его постигла страшная трагедия.

Её звали Сяо Ци. Она жила в соседней деревне. Он называл её моя маленькая фиалка. Их познакомил её младший брат Цинь, которому Цзи У починил велосипед. Родители её жили небогато и, увидев, что жених молод, поставили ему условие. Он должен заплатить калым в 2000 юаней. Они не будут их тратить на себя, а передадут невесте. Но сам факт, что молодой человек сможет заплатить такую сумму, даст им уверенность в том, что он сможет впоследствии содержать семью. Поэтому он не должен эти деньги у кого-то одалживать, он должен заработать их сам. Цзи У прикинул, что даже при самой скромной жизни ему понадобится полтора года, чтобы скопить нужную сумму. Он поцеловал свою избранницу в щёчку и пошёл искать вторую работу.

Несколько месяцев Цзи У усердно трудился, отказывая себе не только в развлечениях, но даже в обильной пище. Все его мысли вертелись только вокруг будущей свадьбы. И вдруг в один из дней его сменщик, который жил в той же деревне, что и Сяо Ци, сказал ему, что она выходит замуж и уезжает в город.

Цзи У, забыв обо всём, помчался в её деревню. Дома ему сказали, что она пошла на поезд, чтобы ехать в город.

Прямо через поле, не разбирая дороги, он прибежал на маленький полустанок, перемахнул через забор, выбежал к поезду и увидел её, неторопливо идущую к вагону.

Через миг он уже стоял перед ней. Она слегка вздрогнула от неожиданности и отвела глаза.

– Сяо Ци, фиалка моя – пролепетал Цзи У, опустился на одно колено, протянул ей сорванный по пути маленький полевой цветок и, увидев её смятение, замолчал, не зная, что сказать.

Он впился взглядом в её глаза, пытаясь увидеть в них хоть какую-то надежду. Он готов был преодолеть все препятствия, он готов был пожертвовать чем угодно, если бы хоть один жест, хоть один взгляд его любимой пообещал ему счастье, если бы хоть одна маленькая слезинка намекнула на то, что ей жаль с ним расставаться.

Сяо Ци, не глядя на него, отвела глаза. Её опущенная слегка в сторону голова, её руки и вся её фигура показывали, что она просто ждёт, когда закончится эта сцена.

Она молчала, но Цзи У будто слышал её тихий голос:

– Понимаешь, он из города, у него есть деньги, да и родители…

Цзи У всё понял, до хруста стиснул зубы и отошел. С тех пор жизнь потеряла для него смысл, и он ушёл в монастырь.

Учитель видел силу, живущую в Цзи У, и видел, что эта сила сжигает его. Он неоднократно беседовал со своим воспитанником, но результата не достиг. И тогда он решил противопоставить этой силе свою.

Когда в очередной раз Цзи У первым справился с заданием и с горделивой улыбкой предстал перед учителем, Му размахнулся и крепко ударил его своим посохом по голове.

Улыбка сползла с лица Цзи У. Он склонился в почтительном поклоне, как и полагается ученику, и в растерянности украдкой посмотрел на учителя, не понимая, что тому не нравится. Он же все делал правильно, и не просто правильно, он делал лучше всех, он был первым.

Учитель увидел растерянность в глазах Цзи У и, положив посох ему на плечо, строго сказал:

– Подумай, зачем ты сюда пришёл. Разве для того, чтобы кормить свою боль? Ты пришёл в святое место для святых дел, но не делаешь их. Лао Цзи сказал, путь в десять тысяч ли начинается с одного шага. Ты еще не сделал и первого шага. Подумай, для чего ты здесь, для кого?

С тех пор Цзи У успокоился. Он понял. Теперь он стал последним.

Цзи У видел, как его пересаживали из одной грохочущей машины в другую, потом в третью, потом опять. Когда он понял, что это последняя, он вышел из созерцания и выпрямил сложенные ноги. Дверь открылась, и он оказался на улице.

Моросил дождь. Мимо шли люди, с деревянным выражением лица, не обращая никакого внимания ни друг на друга, ни на Цзи У, как будто они существовали отдельно от этого мира. Туда и сюда сновали шумные машины, издавая мерзкий запах и противные звуки. Тут и там мелькали непонятные светящиеся изображения. Все вокруг металось, прыгало и дергалось в каком-то демоническом танце.

Взгляду было тесно среди притворно поблескивающих стен, уходящих далеко ввысь и царапающих низкий небосвод. Чтобы увидеть небо монаху пришлось задрать голову вверх. Небо было серым.

Его провели в огромные двери, но это был не храм. Когда Цзи У входил в двери храма, он чувствовал это даже с закрытыми глазами. И не только по запаху курившихся благовоний. Он всей кожей ощущал спокойствие и умиротворение святого места. Сейчас всё было иначе. Это не был храм.

После мокрой шершавой мостовой гранитный пол ощущался гладким и теплым, но не дружелюбным. Гордые уходящие ввысь стены, надменно сверкающие огни были какими-то чужими и холодными.

Цзи У завели в маленькую комнатку с зеркалами, и он почувствовал, что поднимается.

По мягкой ковровой дорожке его провели в большую комнату, в середине которой стоял ярко освещенный стол с двумя полукреслами, и предложили сесть. Цзи У понял это по жестам.

Ему не понравилось это место. Стены комнаты скрывались в полумраке, и только стол как будто специально был освещен со всех сторон яркими лампами. В сердце возникло такое чувство, будто сотни голодных глаз устремлены на него. И все эти глаза чего-то жаждут.

Цзи У прошел в менее освещенный угол, который показался ему самым спокойным и сел на пол.

В комнату вошёл улыбающийся человек. Он широко раскрыл руки и обратился к Цзи У. Мелькавший за его плечом китаец переводил его слова.

– Здравствуйте, здравствуйте, прошу Вас, садитесь сюда, пожалуйста – он указал на полукресло возле стола.

Хотя тон его был любезным, но он Цзи У не понравился. Его постоянно улыбающееся уверенное лицо как будто было нарисовано поверх настоящего. А настоящее показалось монаху каким-то жалким.

– Ничего, я посижу здесь.

– Нет, нет, я не могу позволить такому дорогому гостю не сидеть на почётном месте

– Разве Вы не позволяете гостям садиться там, где им нравится?

– Мы предлагаем гостям лучшие места. Это здесь – он указал на полукресло около стола – прошу Вас.

Цзи У понял, что придется подчиниться и сел у стола.

– Я пригласил Вас, чтобы побеседовать.

На слове пригласил Цзи У взглянул в лицо человека. Губы хозяина улыбались, глаза его улыбались, но сам он не улыбался. Цзи У увидел на его лице лицемерие и почувствовал, что ему неприятно разговаривать с этим человеком. Любое чувство – это дьявол – так говорил учитель. Поэтому монах отодвинул это чувство. А если нет чувства, то что он может мне сделать? Отнять у меня нечего. Обидеть меня невозможно. Даже если он хочет посмеяться надо мной, меня это не трогает. Пусть смеётся.

 – Вы действительно живёте один в горах?

– Да.

– Но это, наверное, очень тяжело. Вы должны сами добывать пищу, строить своё жилище. Вряд ли кто-нибудь из нас решился бы уйти в горы. А с какой целью Вы терпите все эти лишения?

– Моя цель – постичь истину.

– И каким образом Вы её постигаете?

– Я медитирую.

– То есть Вы сосредоточиваетесь, углубляетесь в себя и находите истину?

– Примерно так.

– Очень интересно. Обычно, когда я хочу найти истину, я просматриваю биржевые сводки, смотрю новости по телевизору, просматриваю почту. Но искать истину внутри себя… Вы считаете, что она там есть? Истина внутри Вас?

– Истина везде. Но чтобы её увидеть, нужно очистить глаза. Вы решаете свои проблемы вовне. Если Вам что-то не нравится, что-то мешает или угрожает, вы изменяете окружающую вас обстановку. Я изменяю себя. К Вам приходят новые проблемы, а у меня их нет. Я изменил себя и им уже некуда приходить.

– У Вас нет проблем?

– Нет.

– Да, но у Вас ничего нет. Нет дома, нет жены и детей, нет друзей, нет интересной работы и интересного отдыха. Получается, чтобы избавиться от проблем, надо избавиться от жизни?

– Вы перечислили Ваши привычки. Это веревки, которые привязывают Вас к Вашему образу жизни. Почему Вы считаете, что этот образ жизни самый лучший? Потому что не знаете другого? Потому что убеждены, что так и должно быть? У меня есть друзья, это весь мир. Всё вокруг меня живое. Они все – мои друзья, и я – их друг. У меня есть интересная работа – это работа над собой. А я – это тоже мир.

У меня нет страха, нет сомнений, нет разочарований, нет потерь. Меня никто не предаст, не оскорбит, не изменит мне, не унизит меня, не уволит меня. Я свободен. Я могу делать, что хочу. Разве это не счастье?

Может быть, моя жизнь интереснее и глубже Вашей? Вы же не можете её увидеть. А вашу я вижу. Она полна проблем.

– Кстати, о проблемах. Я слышал, что Вы великий учитель и можете научить нас правильно жить.

– Я не учитель, я всего лишь ученик.

– О, не скромничайте. Ваша слава докатилась до нас через океан. Я готов заплатить любые деньги, если Вы мне поможете.

Цзи У увидел, как к нему подкрадывается тщеславие. Но перед тщеславием шло сомнение: “Может быть это – правда”. Они держались за руки и поддерживали друг друга. Тщеславие проталкивало сомнение, а сомнение открывало дверь тщеславию.

Цзи У прекрасно понимал, что это неправда. Никто, кроме учителя Му, не знал о его уединенном убежище. Несколько лет назад учитель рекомендовал ему путь одиночества, и Цзи У ушел в горы. Он с большим трудом взобрался на небольшую площадку на склоне горы и построил себе маленькую хижину. С одной стороны была скала, а с другой – обрыв. Только учитель знал, где он находится, а учитель не мог сказать, что он, Цзи У, сам является великим учителем. Или мог? Ведь именно он послал мысль, что пора поделиться с людьми своей мудростью.

Цзи У увидел, что его сомнение помогает тщеславию проникнуть в его сознание. Он знал, как правильно поступать. Надо просто не впускать в себя ни сомнения, ни тщеславия, Так он и сделал.

– Если я смогу, то помогу Вам – ответил Цзи У – но мне не нужны Ваши деньги.

– Итак, разрешите представиться – хозяин зачем-то щелкнул пальцами и как-то необычно громко, обращаясь к воздуху произнес – С вами Дональд Кейси и Вы, мой гость, настоящий отшельник из скалистых гор Тибета по имени Цзи У.

Где-то сверху заиграла музыка, но тут же стихла.

– Ну, хорошо. Вы говорите, что можно решить любую проблему. Вот Вам пример, решите. Видите ли, мне кажется, моя жена мне изменяет. Как можно решить эту проблему?

Цзи У внутри себя улыбнулся. Он увидел, что хозяин лжет. Он вовсе не думает, что жена ему изменяет. Но смешным монаху показалось то, что она действительно ему изменяет.

– Вы не сможете решить этой проблемы.

– А Вы знаете решение.

– Знаю.

– Тогда скажите, а уж я сам определю, смогу или нет.

– Как же Вы определите?

– Вы думаете, я не смогу?

– Каждый из нас что-то может, а что-то нет.

– Но Вы же меня не знаете, не знаете, что я могу. Просто скажите.

– Хорошо. В чем Ваша проблема? Вы хотите, чтобы жена не изменяла? Или Вы хотите не знать о том, что она изменяет? Или Вы хотите, чтобы другие не знали?

– О, этот парень не так прост, как кажется! – воскликнул Дональд.

– Она вам либо изменяла, либо нет. Вы не в силах этого изменить. Она либо будет Вам изменять, либо не будет. Этого Вы тоже не можете изменить. Будете ли Вы знать о её измене – тоже не в Вашей власти. Тем более, будут ли знать другие. Ваша проблема в том, что Вы боитесь. Вы боитесь, что она Вам изменяет и боитесь, что об этом узнают. Значит, чтобы решить проблему, надо перестать бояться.

– Перестать бояться? Так просто?

– Не говорите, что это просто. Большинство людей этого не может. Вы хотите не испытывать неудобств. Для этого вы должны решить проблему внутри себя, Вы должны убрать мысль о её измене.

– Что значит убрать мысль? Я же не могу не думать.

– Да, Вы не можете.

– А Вы можете?

– Я могу.

– Тогда почему же я не могу?

– Вы думаете.

– Естественно. Каждый человек думает.

– И имеет проблемы.

– Но как же можно жить и не думать? Разве можно что-то делать, не подумав об этом?

– Делать тоже не надо.

– То есть Вы считаете, что надо лежать на печи и плевать в потолок?

– Надо сохранять состояние недеяния. Это не значит, ничего не делать. Это значит не участвовать в делах. Не быть затронутым ими.

– Не участвовать в делах. А как же тогда зарабатывать деньги?

– А зачем их зарабатывать? Разве вы сможете взять их с собой, когда покинете этот мир?

– Деньги дают мне возможности, дают свободу, деньги дают мне всё.

– Деньги дают всё, кроме любви, кроме счастья, кроме здоровья, кроме судьбы.

– То есть, чтобы обрести любовь и счастье надо отдать деньги? Вот чему учит восточная философия! А кому их отдать?

Цзи У видел, что Дональд его не понимает или не хочет понять. В голову постучалась мысль, что не стоит ломать копий, всё равно толку не будет, что надо закончить этот разговор. Но это значит – лишить его последнего шанса что-то понять. Разве это будет милосердно?

– Надо накапливать то, что сможешь взять с собой, то есть добродетель. Богатство должно служить людям, а не люди богатству. А самое главное для человека – найти истину своей жизни.

– То есть я должен отдать своё богатство? Кому? Тебе? Или твоему монастырю? Ну вот! Они все такие! Отдай! Вот чему может научить меня нищий монах!

Дональд встал и, разведя руки в стороны, обратился в темную пустоту.

– Итак, друзья, у нас в гостях был легендарный отшельник Цзи У, который научил нас ничего не делать и отдавать свои деньги!

Откуда-то из темноты появились люди. Она начали издавать какие-то неестественные визгливые звуки и хлопать в ладоши. Комната наполнилась шумом. Все взгляды были устремлены на Дональда, а тот поднял руки, улыбался и часто кивал головой из стороны в сторону.

Переводчик взял Цзи У под руку, отвёл в сторону и сказал, что ему причитается гонорар. С этими словами он протянул пачку купюр. Монах не  брал.

– Бери, бери, заработал! Ты здорово позабавил Америку. Тебя показывали по телевизору. Я еле сдерживался, чтобы не расхохотаться.

Переводчик сунул деньги монаху за пазуху и вывел его на улицу. Огромная дверь мягко но решительно захлопнулась.

Цзи У стоял на мокрой мостовой. Легкий снежок кружась ложился на его бритую голову и на обнаженное правое плечо и быстро таял. Мимо мчались машины, проходили незнакомые люди, что-то стукало, что-то шумело, мигали какие-то огни. Железный грохочущий город отчаянно стремился ворваться в сознание, но Цзи У его не впускал. Его сердце было спокойно. Он смотрел на все как на картинку, забавную необычную картинку. Ветер вырвал из–за пазухи одну из купюр и поволок её по мостовой.

Проходящий мимо чернокожий подросток подобрал купюру, а потом, бросив взгляд на неподвижно стоящего полуголого человека, вдруг присел, хлопнул себя по ляжкам и начал тыкать пальцем ему в лицо и что-то кричать на незнакомом языке. К нему побежали другие такие же, как он. Цзи У не знал этих слов, но понял, что они издеваются над ним. Он стоял и слегка улыбался.

Увидев, что монах не реагирует, они обнаглели еще больше. Они махали руками прямо перед его лицом. Один из парней спустил штаны и показал свою задницу. Другой бросил в грудь Цзи У шкуру банана. Деньги выскользнули из–за складки, упали на асфальт и рассыпались. Хулиганы бросились их собирать.

Цзи У увидел, что ему очень трудно выдержать это издевательство. Он всегда жил в обстановке согласия, взаимного уважения и почитания старших. Он увидел в себе самолюбие и понял, что надо его устранить. Он собрал все свои силы, всю свою волю, чтобы не сорваться, но все же его скулы на мгновение сжались. Заметив это, молодчики закричали громче.

Цзи У огляделся, будто искал поддержки. Вокруг никого не было. Только вдалеке на углу какой-то парень в жёлтой куртке протягивал бумажный листок несуществующим прохожим.

Цзи У подумал, что должен сам справиться с собой, это его задача. Он вспомнил слова учителя. Прежде чем начать благородное дело, надо себя очистить. Может быть, это последний кусочек кармы, которую надо изжить, чтобы очиститься. Страданье приводит к изживанию кармы, а карма превращается в белую материю.

И эти хулиганы помогают ему это сделать. Он долгие годы упорно шел вперед, он преодолевал боль и голод, он преодолевал скуку и одиночество. Теперь он преодолевает гордыню. Надо поблагодарить их за то, что они предоставили ему такую возможность. Цзи У улыбнулся.

Увидев улыбку на его лице заводила вдруг остановился, несколько мгновений смотрел в лицо Цзи У, потом покрутил пальцем у виска и жестом остановил своих дружков. В следующее мгновенье хулиганов как ветром сдуло.

Перед ним остановилась машина, из нее вышел человек в пальто.

– Вот Вы где, наконец-то я Вас нашел. Здравствуйте.

Цзи У улыбнулся.

– Я видел Вас по телевизору и когда я услышал Ваши мудрые слова, я сразу понял, что Вы именно тот учитель, который нам нужен, которого мы долго ждали.

Мы все Вас видели и слышали. Вы говорили великолепно. Нас уже довольно много. Мы все уже давно стали задумываться о тех вещах, о которых Вы говорили, мы поняли, что нельзя так глупо жить, надо что-то менять. Мы искали пути, мы искали методы, мы собирались вместе и обсуждали своё понимание, но мы поняли, что нам нужен учитель, нам нужен наставник, кто повел бы нас за собой, кто видит дальше.

Не согласитесь ли Вы пожить немного в моем особняке и поделиться со мной и моими друзьями своей мудростью? Я уверен, что Вы можете помочь нам постичь истину.

Цзи У улыбнулся. Он понял незнакомые слова. Это было не трудно.

Так вот зачем это всё. Вот зачем его привезли в эту незнакомую страну, вот зачем его подвергали испытаниям, вот к чему он должен был прийти, выдержав все эти испытания и доказав свою готовность самому стать учителем, самому приносить людям пользу, вести их к светлому идеалу.

Цзи У посмотрел в глаза  человеку и, не увидев в них никакой фальши, слегка поклонился ему. Человек открыл дверцу машины и сделал рукой приглашающий жест.

Цзи У уже собрался сделать шаг, но замер. Он услышал звук, будто звон серебряного колокольчика. Очень чистый и светлый. Монах обернулся на звук. Тот парень на углу, видимо, уронил что-то металлическое, возможно ключ, и наклонился, чтобы поднять.

Цзи У опомнился. Он вдруг увидел, как много мыслей крутится в его голове. Как же так? Как он допустил их в себя? Почему не остановил? Ему стало досадно и стыдно. Что сказал бы учитель?

Цзи У посмотрел на стоящего перед ним человека, на открытую дверцу машины, на шофера, повернувшего к нему голову в ожидании, и слегка отступил назад.

В то же мгновенье каким-то непостижимым образом парень в желтой куртке вдруг оказался рядом с ним и протянул ему свой листок. Цзи У машинально взял, бросил взгляд и обомлел.

На маленьком листочке была изображена буддийская свастика в окружении четырех знаков тайцзи и еще четырех маленьких свастик, Все они были заключены в большой круг и вращались, словно колесо.

У монаха перехватило дыханье. Вот оно! Цзи У никогда не видел такого знака, но совершенно точно знал: это священный символ. Он был словно вселенная с несколькими галактиками, движущимися вокруг одного главного центра. Он жил, он вращался. Цзи У отчетливо понял, что он только что соприкоснулся с высшим началом. Благодарность переполнила его сердце.

Цзи У мысленно поклонился своему учителю, и особо почтительно поклонился тому, кто вращал это колесо.

Потом сложил руки перед грудью в жест хэши и слегка поклонился стоящему перед ним человеку, а потом, тыкая пальцем в листок, и показывая на машину тихо сказал:

– Я не учитель. Вот настоящий учитель. Отвезите меня к нему. Я лишь ученик, Надо учиться у него, а не у меня. Пожалуйста, отвезите меня к нему.

Человек недоуменно взял листок, внимательно посмотрел на него, потом на монаха, потом снова на листок и, всем своим видом давая понять, что ему ничего не остаётся делать, жестом пригласил Цзи У в машину.

Монах снова увидел мысль учителя, но теперь в ней не хватало двух слов: «Я готов постичь истину». И Цзи У с чувством правильно выполненного дела гордо выпрямил спину и сделал первый шаг.

 

​​​​Творчество журналиста и писателя Вячеслава Козлова  опубликовано на сайте: "Пятое измерение" СПб

Заходите, читайте!

 

КАК стать богом

Вячеслав Козлов

Объявление возникло прямо перед моими глазами из ниоткуда. Оно висело на столбе вместе с другими, но я увидел только его. В память врезались лишь отдельные слова: «Обучение в Боги» и «Бесплатно». Я даже удивился, как это другие проходят мимо и не видят его.
– Серега, смотри как интересно, обучение в Боги.
– Да брось. Чего тут интересного. Раз бесплатно, значит, ловушка какая-то. Разве может быть, чтобы было бесплатно.
– Нет, ну ты подумай, обучение в Боги. Это же не просто курсы кройки и шитья.
– Чего тут думать, сейчас чему хочешь научат. Небось, сначала заманят всякими сказками, а потом… Знаем мы эти штучки. А если действительно бесплатно окажется, то знаешь сколько народу набежит на дармовщинку. Кто же откажется бесплатно что-то получить! Такая толпа соберется, что не протолкнешься.
– Нет, я все-таки схожу.
В маленьком зале в подвальном этаже было жарко и стоял гвалт. Громче всех излагал свое мнение сухощавый пожилой мужчина.
– Вы понимаете, на что вы замахнулись, Вы же на святое замахнулись, если каждый сейчас пообучается и станет Богом, то что же такое Бог? Это же кощунство! Это величайшее неуважение и к религии и к Богу, это просто черт знает, что такое. Нет, я здесь ни минуты не останусь!
Он демонстративно вышел. За ним так же демонстративно последовало два-три человека.
У задней стенки на стуле сидел небольшого роста человек в аккуратном темном костюме. Именно к нему были обращены все взгляды и речи, но он сидел и ничего не отвечал, как будто его это не касалось.
– Ну, хорошо, – продолжил молодой человек в красивом галстуке – вот Вы говорите, что нужно отказаться от выгоды. Тогда ради чего все это? Разве человек учится не для того, чтобы лучше жить, не для того чтобы получать выгоду? Отказаться от выгоды, это значит сидеть на печи, как лох, и ничего в жизни не добиться. Так получается? Если так, тогда мне это не подходит. Я хочу добиваться в жизни того, чего я хочу.
– Скажите, вот вы говорили, что это для здоровья полезно. Если я буду заниматься, Вы можете мне обещать, что я выздоровлю? У меня сахарный диабет, и врачи все лечат, лечат, а результата никакого.
– Нет, обещать не могу.
Через полчаса из публики я остался один.
– Ну, а Вы что же ничего не спрашиваете? Вы верите, что можно стать Богом?
– Я не знаю, я думал Вы мне об этом расскажете.
– Ну что ж, расскажу. Чтобы стать Богом, надо изменить свою душу. Вот Вам первое задание. С этого момента Вы должны в первую очередь думать о других, а потом о себе.
– Так просто? И я стану Богом?
– Не говорите, что это просто. Сначала попробуйте. И приходите через неделю.
И я попробовал. И понял, что он прав.

Вячеслав Козлов

© Copyright: Вячеслав Козлов, 2006
Свидетельство о публикации №206050100103 

​

​

​